Александр Григорьев - Черная рука[СИ]
— Для изготовления артефакта достаточно умертвить пару крыс или мышей, к примеру… Выброс грязной магии разумеется будет, но вес крысы, даже десятка крыс, слишком мал, чтобы грязная энергия — на выходе, повредила человеку. Однако, — приподнялся Самар, заметив сомнение, — ее достаточно, чтобы создать фон отторжения, а грызуны, чувствуя смертельную опасность, просто убегут из этого места прочь.
— Хмм, — вновь буркнул чиновник, — а куда, они побегут?
Теперь Самар улыбнулся.
— В соседний квартал думаю, где создадут массу неприятностей для жителей, а мне новых заказов. Людям думается мне, уже очень скоро станет известно, что в Ганте существует некий артефакт гарантировано избавляющий от этой бестии.
Чиновник заерзал на стуле; задумавшись, он согнул перо сильней прежнего, в конце концов, переломив его и отбросив в сторону.
— Думаю, если в прошении указать что цену на артефакт установит магистрат, а так же, выделить в казну города, скажем так, половину от его стоимости в виде налога на торговлю, то это повлияет на скорейшее рассмотрение дела и скорей всего на положительное решение, — произнес, наконец, чиновник.
Самар кивнул. Он ожидал нечто подобное.
— С небольшим дополнением… — Остановил парень чиновника, начавшего составлять грамоту, — это коснется только тех изделий, что будут сделаны с учетом особой специфики магии. Что касается всего остального, или верней всех остальных изделий, то я предпочитаю сам …
— Забываетесь, молодой человек… — Нахмурился чиновник. — А как же, по–вашему, на это посмотрит Академия? Отлучение от источника, вас не страшит?
Самар на мгновение пришел в некоторое замешательство, но после минутного раздумья, пожал плечами и уверенно произнес.
— Источник мне пока без надобности. А когда он мне понадобится, тогда и обсудим, новые обстоятельства. Уже с учетом Академии…
Чиновник отложил перо, откинулся на высокую спинку кресла и, скрестив руки на груди, задумчиво посмотрел на этого наглеца.
— Я попробую Вам помочь, — наконец произнес он, прокручивая что–то в уме, — через неделю, мы поговорим об этом повторно, а пока решим то, что можно решить…
… …
Самар столкнулся с человеком. Средней руки торговец? Наверняка он, как и Самар задумался и не замечал окружавшей обстановки. Часть вопросов улажена, оставались конечно сомнения, но делая ставку на некромантию, надо сказать — на довольно скромные в этой области познания, Самар все же рассчитывал уверено встать на ноги, хоть и нешуточно при этом рисковал.
— Прошу прощения, — произнес Самар спеша пройти мимо.
Торговец или купец, или может быть ремесленник, а быть может чиновник, продолжил свой путь, не отреагировав на извинения.
Коридор привел к широким дверям, они останутся открыты до самого позднего вечера поджидая просителей и чиновников спешивших с докладами и отчетами. Стремительно шагая навстречу лучам солнца, бившими в землю почти под прямыми углами, парень вышел на центральную площадь. Скорым шагом, не оглядываясь более на здание магистрата, он шел, захваченный людским потоком, шел на улицу мастеров…
Дома его ждали. Каривар, Рамиза и несколько нанятых по случаю слуг, не должны были волноваться. Хоть Самар и ушел ранним утром, а теперь почти полдень, о том какими долгими порой оказывались «минуты» ожидания в магистрате, знали практически все жители города. То, что Самар решил дела так быстро, казалось верхом удачи.
«Что я на данный момент имею?» — Рассуждал Самар. — «Несколько идей, друзей, пару слуг, дом»,
Непроизвольно загибал он пальцы, перечисляя в уме.
«Не так уж мало! А если принять в расчет, что совсем недавно, жизнь мне и вовсе не принадлежала, то…».
Но, несмотря на присущий парню оптимизм, Самар понимал, еще слишком рано расслабляться. Он имел все шансы, из–за сложившихся имперских традиций, вновь превратиться в раба. Пусть и сытого, но по–прежнему зависимого: от влиятельных господ, магов, чиновников, империи наконец… И если пока что с него много не спрашивали, то лишь по банальной причине: спрашивать нечего или несчего. Нет нажитого добра, долговых обязательств, но только лишь он получит доход, как возникнут и проблемы. Это стало ясно даже из легких намеков и недомолвок чинуши. Все это подводило к вопросу: как защитить себя и домочадцев? Самар был молод, но чувство ответственности имел не по годам развитое. С каждым шагом, приближавшим Самара к дому, в уме парня вырисовывалось решение.
Он должен стать сильным, не зависеть от источников, не боятся врагов. Нужно оружие, нужны силы. Его источник, это пока лишь способ утешить себя, для чего–либо серьезного силы слишком мало. Значит — нужен сильный источник. Нити силы он может вырастить, артефактов наделать, но это же, наведет других на определенные размышления… Каждый раз опасаться, страшиться кого–либо с более мощным источником, или внезапного удара. В противостоянии сил, он заведомо проиграет.
Дело решит даже не мастерство, а только лишь сила противника. Будет обидно умирать, сознавая, что победу одержал пусть и истинный, но недоучка, а ты с таким трудом получивший вожделенный приз, по сути, оказался не готов…
Самар даже остановился было от пришедшей в его голову мысли. Может все это: дом, обычная жизнь, то о чем так давно мечтал, лишь препятствие — стена, отделяющая его от по–настоящему сладкого приза… Но уже через минуту вспомнилась улыбка Рамизы, беспокойство Каривара, и радость испытанная Самаром при общении с новыми друзьями. Первоначальное любопытство постепенно переросло в дружбу. Нет! Отбросил он прочь сомнения и зашагал дальше: «Если требуется подождать, подожду, никуда не денется, от меня эта сила».
Глава 18
С недавних пор Каривар вел самостоятельную практику, а имя молодого целителя стало уже широко известно. Поспособствовал этому как ни странно старый знакомый Юнон. Злокозненный человек этот, при случае обязательно обливал юношу грязью, опасаясь наверно обвинений со стороны Каривара и видно заранее готовя почву под ногами. Но круг общения Юнона отличался любопытством не меньшим, а возможно и большим, нежели иные люди из черни. Многие хотели воочию посмотреть на подонка и недоучку, а увидев приятного молодого человека, разносторонне грамотного и умелого в своем далеко непростом деле, уже косо смотрели на самого Юнона.
Разумеется, что Каривару часто задавали вопросы о причине такой лютой ненависти со стороны бывшего учителя, на что Каривар неизменно отвечал, что это дело личное…
В конце концов, новость дошла и до магистрата; вскоре их обоих вызвали к архимагу Зуло. Юнон оскорблял Каривара даже в присутствии сильнейших мастеров, насмехался над ним до тех пор, пока не заметил, что его окружает отчужденное молчание. Каривар стоял спокойно, улыбался, казалось, совсем не обращая внимание на оскорбления Юнона; магистры видели перед собой уверенного молодого человека и дряхлого озлобленно невежду. Архимагистр лично присутствовал на этом собрании и поинтересовался у Каривара, чем вызвана его улыбка. «Не хочу засорять воздух простыми словами», — ответил Каривар и предложил опросить свидетелей или если архимагистр соизволит, прочесть в его памяти.
![Александр Григорьев - Ветер перемен[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
